Испокон веков одной из главных забот бизнесмена была передача своего дела в достойные руки. Каждый предприниматель хочет, чтобы после его ухода от дел бизнес продолжал развиваться, а не стал жертвой некомпетентного управления, или войн наследников.
В нашей стране механизмам перехода бизнеса по наследству долгое время уделялось мало внимания. В 2018 году в России появился институт «наследственного фонда». Основной задачей этого инструмента распоряжения имуществом было избежать деления дела на доли после смерти владельца для того, чтобы отлаженная машина бизнеса продолжала функционировать целиком. Работал этот механизм следующим образом. Предприниматель должен был организовать при жизни фонд: зафиксировать это необходимо в завещании и передать соответствующее заявление, устав и условия управления фондом нотариусу, который после смерти клиента принимал фонд со всеми поступающими туда активами. Указанные владельцем в завещании люди могли рассчитывать на свою часть выплат от работы бизнеса, но не допускались к его оперативному управлению, а также не могли поделить на доли, или просто продать.
Эта система очень напоминает систему западных трастов и, по сути, должна была послужить созданию трастов с национальным колоритом. Реформа создавалась для предпринимателей, озабоченных планированием наследования своего дела. Однако большого успеха проект так и не получил. По мнению экспертов, неудача проекта обуславливалась посмертным механизмом инструмента. Владелец дела, априори, не мог увидеть результата, какие бы толковые инструкции к управлению фондом он не оставил. Многих бизнесменов это отпугивало.
В 2021 году государство пересмотрело эту идею и приняло
закон, позволяющий создавать прижизненные личные фонды, которые продолжат существовать после смерти учредителя. Коренное изменение по сравнению с предыдущей версией – это возможность бизнесменам самим увидеть, как работает их детище, и что случится с их бизнесом в случае их смерти.
Идея эта хороша хотя бы тем, что это очевидный шаг вперед по сравнению с предыдущим вариантом. Однако, как и любой крупный закон, она не лишена недостатков. Основные его недостатки перечислил Игорь Ренц, эксперт в сфере международного частного права в нотариальной деятельности, доктор права (Франция), профессор кафедры гражданского процесса УрГЮУ, доктор юридических наук.
Злоупотребления менеджмента фонда
Одним из критических моментов посмертных фондов, по мнению профессора, является защита выгодоприобретателя от злоупотреблений менеджмента фонда. От этого зависит устойчивость всей системы. В принципе, в законе присутствует механизм получения информации бенефициарами о деятельности фонда, возможном истребовании убытков после проведения независимого аудита. Но если ко времени этого аудита фонд уже будет разворован, для выгодоприобретателей это будет слабым утешением.
«Обезопасить выгодоприобретателя может использование дифференцированной структуры органов наследственного фонда. Во всяком случае, такая возможность в законе заложена. При передаче им контрольно-надзорных и согласительных функций в той мере, в которой корпоративная структура может быть субординирована, а полномочия исполнительных органов (как единоличного, так и коллегиального) ограничены в пользу других органов — попечительского совета или надзорного органа. Последнему можно передать и полномочия по досрочному прекращению работы исполнительных органов, если они не справляются с работой. Теоретически это выглядит очень неплохо. Но непонятно, как механизм заработает на практике, при неизбежном возникновении конфликта интересов между менеджментом и выгодоприобретателями», - прокомментировал профессор Ренц.
Невозможность распорядиться имуществом
По мнению Ренца, «неотчуждаемость прав бенефициаров» в данном контексте выглядит весьма сомнительной. На бумаге эта неотчуждаемость есть, однако распорядиться имуществом бенефициары не могут. Они не могут ни продать, ни заложить, ни передать по наследству имущественные права.
Закон постановил, что срок существования такого фонда не ограничен временем. В подобных ситуациях слишком жёсткие правила определения выгодоприобретателя неизбежно приведут фонд в государственное имущество. В теории есть возможность установить более гибкие правила управления фондом в отношении выгодоприобретателей, однако любое смягчение автоматически расширит возможности менеджмента фонда для злоупотребления полномочиями.
Долговой иммунитет фонда
Профессор Ренц выразил сомнение правильностью подхода безусловного иммунитета имущества фонда от взысканий кредиторов по обязательствам учредителя.
«Пока учредитель жив, у кредиторов есть три года (в некоторых случаях - пять лет), чтобы получить удовлетворение из имущества фонда. Однако если учредитель назначил себя выгодоприобретателем, они не смогут его достать. Мне не совсем понятно, к чему такая защита, какие капиталы мы будем оберегать таким образом. Можно посетовать и на сохранение безусловной защиты от притязаний кредиторов в отношении имущественных прав выгодоприобретателей фондов — как посмертных, так и созданных при жизни учредителя. Это кажется не совсем справедливым и открывающим путь для различных злоупотреблений. Ни в одном трастовом законодательстве нет нормы, препятствующей взысканию из имущества, находящегося в фонде», - посетовал профессор Ренц.
Сложность создания фонда
С точки зрения набора, сроков и содержания действий нотариуса процедура учреждения посмертного наследственного фонда выглядит нелепо. К примеру, правило 3 дней, за которые нужно получить согласие кандидатов на управление фондом. Если намеченные кандидаты откажутся, то провалится сама идея основания фонда. В условиях конфликта между группами выгодоприобретателей наследники могут начать работу по разрушению модели передачи имущества через фонд. При этом, затягивание действий будет идти в их пользу, в данном случае время играет на руку наследникам.
Общая невыгодность этой системы на данный момент
Основной и самой главной проблемой таких фондов является их несвобода от налогов. По сути, это обесценивает всю идею создания таких фондов, делая их невыгодными априори. При этом имеется парадокс, что российские законы освобождают от долговых нагрузок выплаты из зарубежных трастов.
«При создании личного фонда учредитель должен передать имущество стоимостью не менее 100 млн руб. То есть этот инструмент ориентирован на богатых и очень богатых россиян. Однако до траста он не дотягивает с точки зрения баланса интересов органов управления фонда и выгодоприобретателя. Кроме того, представляется спорным с точки зрения абсолютности иммунитета для взысканий. Думаю, отечественной модели наследования не избежать дальнейшей эволюции», - подвел итоги профессор Ренц.
Материал подготовлен на
основе выступления Игоря Ренца на круглом столе, организованном Нотариальной палатой Свердловской области в рамках XIII Всероссийского форума «Юридическая неделя на Урале».
Фото:
https://belnotary.by/
Следите за нашим Телеграм-каналом, чтобы не пропускать самое важное!
